Не так давно искусствоведы стали говорить о зарождении нового социального искусства, которое можно противопоставить, казалось бы, неистребимому постмодернизму. Вместе с тем стали говорить и о гибели последнего, которая, по слухам, уже произошла. Так или иначе, песни с проблемными текстами, а также стихотворения и картины «на злобу дня» стали встречаться все чаще и чаще. Одну из таких злободневных тем поднял саратовский художник Владимир Ракчеев.

Картина, выставленная в июне текущего года в галерее «Эстетика», внимание привлекает сразу – и названием, и содержанием. Центром композиции стала старушка в головном платке, пасущая коз. На заднем плане – дом с полуразрушенной крышей, на переднем – огромный весенний нетающий сугроб. При первом взгляде на картину кажется, что автор переносит зрителя в далекий военный 1945-й. Но нет, разрушенная крыша и покосившийся плетень только у одного дома, на калитке которого прибита красная звезда.

Знак притяжения

После выхода в свет знаменитой повести Аркадия Гайдара «Тимур и его команда», волна создания тимуровских отрядов прокатилась по всей стране. Звезды прибивались на дома ветеранов, что означало особое внимание к ним, помощь по хозяйству, уважение и благодарность за их подвиг. Эта звезда должна была привлекать, если хотите, притягивать к этому дому людей, чтобы воздалось героям сторицей за все испытанное ими горе. Но на полотне, так и названном – «Притяжение», мы видим совершенно обратную ситуацию – знак притяжения есть, но вместе с ним есть и ужасающее одиночество старушки, и барьер между ею и людьми….

Абсолютно все в этом произведении символично. Дома других людей, которые неизвестно где попрятались, стоят чистыми и ухоженными, хотя и по-деревенски простыми. Вернувшиеся с юга грачи уже вьют гнезда – опять-таки по соседству, а ветерану и друзья, и соседи – лишь ее козочки. Глядя на картину, возникает мысль: неужели это её дом? Может, просто пасет здесь? Но сразу же испаряется эта призрачная надежда – разве погонит эта бабушка своих коз далеко от дома? Да и что она может сделать сама, если ее сил не хватает даже на то, чтобы поправить покосившийся за зиму плетень?

Неуходящий холод...

Еще любопытнее – сугроб на переднем плане. Прежде всего тем, что лежит он на дороге, хотя снег даже в более труднодоступных местах уже сошел. О том, что снег на дороге тает в первую очередь, знают даже маленькие дети. Но этот сугроб до сих пор здесь лежит. Второй вопрос вызывают три тени, которые легли на этот грязный, рыхлый весенний снег и, кажется, обнимают разваленный дом вместе с его обитательницей. Почему-то не укладывается в воображении то, что за этим сугробом могут быть деревья. Не представляется, хотя теоретически, «за кадром» может остаться все, что угодно. А вот люди, идущие по дороге к этому дому, представляются очень легко. Несмотря на форму тени, свидетельствующей об обратном…  Думается, что художник сознательно использует этот прием игры смыслов, помещая тени именно так. Потому что нет логики в том, чтобы забыть свои корни, оставить своих стариков, ведь к каждому из нас когда-то придет старость и, также как у этой старушки, отнимет силы и здоровье.

Любопытно также то, что художник помещает свою героиню спиной к зрителю – вместо лица мы видим характерный платок, которым многие бабушки покрывают волосы. Почему? Может быть, это указание на равенство всех людей перед старостью и немощью, а значит, неважно, каких лиц они касаются? А может, для того, чтобы проиллюстрировать безразличие общества к тем, кто для него стал бесполезным? Многие ли, увидев картину, подумают, каким может быть лицо этой бабушки? Оно умиротворенное или задумчивое? Радостное или изболевшееся, тоскующее по детям  и внукам? Ведь это «притяжение» есть и в другую сторону – от наших пока еще живых бабушек к нам, как к единственной ниточке, связывающей их с остальным миром.

Безразличие, родившееся в гонке за стабильностью, стало настоящим бичом нашего времени. Для большинства из нас давно стало нормальным не знать даже имен своих соседей и не здороваться с ними. А зачем? Мы ведь все время заняты, а будем их знать, так ведь еще и помогать, не дай Бог, придется…  Особенно, когда соседи - такие вот оставленные всеми бабушки, живущие в домах с полуразваленной крышей. 

Наталья Григорьева.