Как смотреть и понимать живопись итальянского барокко

Заглавием его послужила чуть измененная первая часть названия выставки «Караваджо и последователи: картины из собраний Фонда Роберто Лонги во Флоренции и ГМИИ имени А.С.Пушкина», прошедшей в Москве в 2015 году. Из ее же каталога взят третий очерк новой книги — «Караваджо и караваджисты». Фактически издание представляет собой сборник статей разных лет, начиная с 1980-х по сегодняшний день, однако составлено так продуманно, материал так подогнан и переработан, что книга не воспринимается соединением разрозненных текстов, а, наоборот, складывается в цельную логическую картину, значительно расширяющую представления читателя об итальянском искусстве XVII века.

Первый же текст, вступление от автора, представляет собой безусловную научную ценность и доносит до нас уникальную информацию. Фактически это мемуар Виктории Эммануиловны, рассказывающий об изменении восприятия искусства барокко на протяжении ее жизни. Мы узнаем о резко негативном отношении к этому направлению в советскую эпоху в период ее молодости, о том, как исследователям приходилось изворачиваться, чтобы заниматься любимой темой. Затем о постепенных изменениях в восприятии, о том, какой вклад в это внесли МГУ и ГМИИ. Приведены бесценные детали о личном восприятии барокко такими нашими мэтрами, как Виктор Гращенков и Борис Виппер. Последний, например, в бытность заместителем директора Пушкинского музея над головой в своем кабинете повесил брутальнейшую картину «Аполлон и Марсий» Луки Джордано, чем приводил посетителей в трепет. Параллельно Маркова показывает, как изменялось отношение к барокко — и отдельно к Караваджо — в западном искусствознании, очерчивая путь от почти забвения к триумфу наших дней.

Основной корпус книги делится на две части. Первая состоит из больших обзорных очерков — о Караваджо, Карраччи, караваджистах и Гверчино. Это, по сути, искусствоведческие исследования об их сопоставлении между собой, отношении к античной и ренессансной традиции, эволюции, месте на римском арт-рынке. Здесь же две статьи — «Мастер и мастерская» и «О „двух манерах“ художника барокко», прочесть которые необходимо всем, кто пытается по-настоящему понять загадки искусства барокко. В первом очерке подробно рассказывается о многолюдных «конвейерах», в которые превратились мастерские живописцев с громкими именами. Мы понимаем, насколько на широкую ногу была поставлена традиция, о которой хорошо известно со времен Тициана и которая сегодня создает столь большие проблемы искусствоведам, пытающимся отделить творчество мастера от работ его подмастерьев — идеальных копий. И видим, насколько распространенной практикой это было и как воспринималось обществом — покупателями произведений.

В очерке «О „двух манерах“…» затрагивается менее известный вопрос. Оказывается, многие из живописцев того времени, как отмечали их современники, имели два стиля письма. Манера менялась в зависимости от того, кому предназначалось произведение. Для заказчика «понимающего» художник писал «с легкостью и мастерством», а для людей с менее развитым вкусом создавал более отделанные картины. Маркова показывает, что, когда эксперт пытается установить хронологию работ мастера лишь на основе развития его стиля, не учитывая концепцию «двух манер», которые могли существовать параллельно, это приводит к ошибкам.

Вторая половина книги также состоит из старых статей, переработанных для новой публикации, и новейших текстов. Это уже не теоретическая, а практическая часть, в ней рассказывается об атрибуции конкретных произведений упомянутых ранее художников. Мы узнаем, какими именно методами были атрибутированы работы Аннибале Карраччи из Саратовского музея, Гвидо Рени из ГМИИ, Маттиа Прети из Ораниенбаума и другие произведения и какой вклад в их опознание внесла сама Виктория Маркова. Не являясь скрупулезной историей итальянской живописи эпохи барокко, книга плотно погружает читателя в этот материал, показывая и умозрительную работу искусствоведа, и прикладную.

источник www.theartnewspaper.ru