Редко о каком музее можно сказать, что реставраторы сыграли ключевую роль в его истории. Музей имени Андрея Рублева — один из них. Он возник вскоре после войны, на волне нового, лояльного отношения власти к церкви и религиозному искусству. Инициатива шла снизу: идею пробивали архитектор-реставратор Петр Барановский (1892–1984), мечтавший таким образом спасти Спасо-Андроников монастырь, и большой знаток в вопросах реставрации Игорь Грабарь (1871–1960). Активно стучался в начальственные двери и Давид Арсенишвили (1905–1963), впоследствии первый директор музея. Постановление об учреждении новой институции было подписано в 1947 году. Потребовалось еще семь лет, чтобы вывести за пределы Спасо-Андроникова монастыря общежитие завода «Серп и молот», расчистить корпуса и с нуля приступить к формированию музейного фонда.
За 70 лет удалось собрать коллекцию в 20 тыс. единиц. Только раздел икон насчитывает 4,5 тыс. произведений в хронологическом диапазоне от XIII до XX века. В экспозиции нет ни одной вещи, которая бы не прошла через руки реставраторов, и еще сотни ждут своего часа.
С первых лет в музее работали мастера экстра-класса. Икону под инвентарным номером один, «Богоматерь Владимирскую со святыми Василием Великим и Соломонией на полях», расчистил Василий Кириков (1900–1978), гений профессии и ярчайшая легенда. Команду ему составили сын Александр Кириков, Сергей Чураков, Ирина Ватагина, сестра и брат Брягины — Ирина и Виктор. Это было больше чем работа — служение, и больше чем коллектив — братство, нередко еще и скрепленное фактом непоказной, но искренней и глубокой веры.
Прошли десятилетия, и вот музей решил продемонстрировать свои достижения в области реставрации. Заведующая реставрационной мастерской Ольга Труфанова готовила выставку «Окно в прошлое» больше года. Концепция была проста — показать по одной работе от каждого реставратора. В экспозицию вошло 30 предметов.
Икона «Пророк Михей» в процессе реставрации. Конец XVII — начало XVIII в. Фото: Центральный музей древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева
Открывала выставку местная «Джоконда» — икона XIII века «Господь Вседержитель», дар художника Василия Ситникова перед отъездом в эмиграцию в 1975 году. Иконы домонгольского времени — большая редкость, в России их можно пересчитать по пальцам. А Спас из села Гавшинка, как еще называют «Вседержителя», имеет к тому же исключительные художественные достоинства: его неизвестный автор явно находился под влиянием идей и стиля византийских художников. Реставратор Михаил Баруздин приводил икону в порядок с 1976 по 1979 год.
Реставрация — занятие таинственное: зрители могут оценить состояние произведения до и после, но что составляет суть процесса? «Вы не представляете, что переживает реставратор, глядя в бинокуляр! — рассказывает Ольга Труфанова. — Слой за слоем он удаляет темную олифу и поздние записи и вдруг видит ярчайшие краски, изысканный изгиб губ или глаза. И вот уже вся мастерская сбегается смотреть открывшийся фрагмент, начинаются обсуждения, как расчищать».
Все этапы работы фиксируются в реставрационном паспорте. Сейчас его заполнение регламентировано. «Старые же паспорта полны интересных подробностей, — объясняет Ольга Труфанова. — Читаешь: „Сегодня теплый солнечный день. В 10 утра поставила варить олифу. Варила 2,5 часа, охлаждала ее у рефрижератора“. Или: „Собрались вместе, открыли правое плечо Спасителя. Одни говорят, что это конец XVI века, но мы сходимся на XV веке. Как интересно будет раскрывать дальше!“» На выставке раритетные паспорта представлены рядом с экспонатами.
Прогресс в области реставрации зависит от технологического прогресса как такового. Появляются новые приборы, рентгеновская и инфракрасная съемка, всевозможные виды разбавителей и антисептические лаки, сегодня многое известно о красочных пигментах и прочих нюансах. Полвека назад у специалистов и близко не было этого арсенала. Тем не менее каким-то образом, нередко на чистой интуиции, они иконы расчищали, закрепляли, лечили от плесени. Многие из тех экспонатов до сих пор не нуждаются в «ремонте» — только в наблюдении и щадящей поддержке.
Состояние реставрационной мастерской сегодня, пожалуй, лучшее за все 70 лет. Накоплены опыт и знания, пришло новое поколение энтузиастов, а в ряде вузов появились отделения, где готовят реставраторов русского средневекового искусства.
«Мастерская находится в музее на особом положении, — говорит Ольга Труфанова. — Может быть, потому что директор музея — реставратор, а бывших реставраторов не бывает. Он нам благоволит. Пять лет назад у нас работали пять человек и один секретарь — сегодня штат увеличен до пятнадцати специалистов. И нам еще обещаны один металлист и два реставратора графики. Их не так-то легко найти».
