Сегодня в Саратовской областной филармонии пройдет первый в этом сезоне концерт симфонического оркестра. Раньше такие концерты, которые игрались перед открытием сезона, называли «предисловием». Почетное место у дирижерского пульта займет Тао Линь. О том, как становятся выдающимися дирижерами, удивительно скромный маэстро рассказал корреспонденту ИА «РИАСАР».

– Маэстро, Вы родились в Китае, учились в Москве, а концерты даете в лучших концертных залах мира. Как Вы пришли в музыку?

– Мои родители – музыканты. Мама – теоретик, профессор Пекинской консерватории, а папа всю жизнь посвятил музыкальной журналистике. Конечно, в такой семье меня в пять лет начали учить игре на фортепиано, но занимался я, как у вас говорят, «из-под палки» – часто отказывался учиться и убегал с занятий гонять в футбол. Наверное, все мальчики такие. Но я благодарен родителям за то, что меня тогда заставили – они дали мне очень хороший фундамент.

– А когда Вы все-таки поняли, что хотите быть музыкантом?

– Это произошло уже лет в пятнадцать, когда я поступил в музыкальное училище при Пекинской консерватории на композиторское отделение. У меня уже тогда было твердое внутреннее убеждение в том, что я хочу стать дирижером, но грамотные люди советовали отделение теории и композиции, потому что нужно хорошо знать музыку. В Московской консерватории для иностранных студентов тогда, в 1988 году, было только одно место на композиторское отделение, и я выиграл этот конкурс. А с третьего курса параллельно учился уже и на дирижерском факультете.

– А языкового барьера не возникло? Как русский учили?

– В мае 1988 года я узнал результаты экзаменов и прошел в течение месяца курс русского языка в Китае – до этого я даже буквы не знал. А в августе уже уехал в Москву. Надо сказать, что тогда в консерватории имени П.И. Чайковского была очень хорошая система – с иностранцами занимались очень внимательные педагоги по русскому языку. В первое время, конечно, было сложно. Процентов на 30 мы общались на английском, поскольку китайского никто не знал. Потом, находясь в языковой среде, я быстро выучил язык. Надо сказать, что очень помогала международная музыкальная терминология, которую знали все. Позже даже стал читать в оригинале русскую классику – Льва Николаевича Толстого, Федора Михайловича Достоевского, Александра Сергеевича Пушкина. Особое впечатление на меня произвела «Война и мир». Это целый космос! Это помогает понять многое – и в жизни, и в профессии. Ведь музыкальная партитура – это тоже целый мир! Так что, в этом плане мне очень помогает великая литература.

– Вы закончили консерваторию по двум специальностям. А как с композиторской деятельностью? Пишете?

– Раньше писал. В молодости все кажется возможным. Теперь же, чем больше я исполняю музыку великих, тем больше понимаю, что не хочу даже пытаться встать с ними в один ряд. Я рад этой великой чести исполнять такую музыку и защищать творчество великих. Кроме того, судьба мне сделала такой чудесный подарок! В 1993 году, когда я выиграл конкурс С. Прокофьева, меня пригласили ассистентом в Мариинский театр. Такие подарки жизнь делает не всегда и не всем. Как можно было его не оценить? А совмещать композиторство и дирижерство очень сложно. Эти два вида музыкальной деятельности требуют абсолютно разного психологического настроя.

– Но, тем не менее, композиторское отделение многому Вас научило. Есть любимые композиторы, которые оказали на Вас наибольшее влияние?

– Есть такая поговорка в России: количество переходит в качество. Могу сказать, что учусь у великих до сих пор – и у композиторов, и у дирижеров. У каждого из моих известных коллег есть свои плюсы. А самое важное – это практика, личная работа с оркестром. Что до предпочтений, то я уверен, что дирижер должен быть универсальным. Он не может хорошо играть только Рахманинова или Чайковского, а Моцарта не играть вовсе. Я люблю и буду любить всю музыку – от самой ранней до современной.

– А книги, живопись? Ведь хороший музыкант не может быть узким специалистом…

– Безусловно. После победы на конкурсе, когда я три года жил в Санкт-Петербурге и работал в Мариинке, моими любимыми местами были Эрмитаж и Русский музей. За три года я посетил Эрмитаж раз 200, наверное. Почти каждый день я изучал экспозицию этих великих музеев и получил там много незабываемых впечатлений. Даже через пять лет, когда я вернулся в Петербург с концертом и пришел в Эрмитаж, меня узнали бабушки, которые там работали, и пообщались со мной. Это было очень неожиданно и приятно. Конечно, я посещаю и драму, и кино смотрю, но больше всего меня «питает» живопись. Это помогает мне в работе. Я думаю, что хорошо исполненная музыка – это не просто ноты. Это картина, написанная звуком.

– А сейчас что-то новое для себя открываете?

– Конечно. Я много путешествую по разным странам, и мне очень интересна история этих народов. Когда видишь, как живут люди, невольно возникает вопрос: как они пришли к такой жизни? Думаю, что понять уклад общества, культуру и психологию народа можно через истории. Поэтому сейчас я читаю много исторической литературы, переведенной на китайский язык.

– А в каких странах еще Вы выступали?

– В прошлом году мы ездили в Канаду, Америку и на Гавайи. Еще я открыл для себя Южную Африку. Прямым рейсом Пекин – Йоханнесбург мы летели 22 часа. Потом поехали в Кейптаун. В новом сезоне будут концерты в Германии, Австралии и Новой Зеландии.

– Какая разная публика – не просто из разных стран и менталитетов, но даже с разных континентов! Есть разница в том, как Вас принимают?

– Хорошие, качественные концерты публика везде принимает одинаково. Я заметил, что если играешь с душой, затрагивая самое сердце людей, им это всегда нравится. Хотя я стою к людям спиной, всегда чувствую их восприятие. Но мне это не мешает. Во время исполнения я всегда нахожусь в ауре музыкального произведения и просто стараюсь вкладывать максимум в каждое исполнение, что бы я ни играл.

– В последнее время много говорят о развитии российско-китайских отношений…

– Да, но эти отношения развиваются уже больше десяти лет. Скажем, что в последнее время это стало более заметным для общества. Я думаю, что это происходит на фоне мировой ситуации. А вообще, двум нашим великим народам действительно нужно еще больше сблизиться. Я верю, что впереди нас ждет только самое лучшее.

– А в Китае российские артисты часто выступают?

– Да, известные российские имена я постоянно вижу на афишах. Довольно часто в Национальном театре выступают Валерий Гергиев, Николай Луганский, Денис Мацуев, Юрий Темирканов.

– Расскажите о Ваших планах на предстоящий сезон.

– Совсем скоро я открою свой 16-й сезон в Кемерово, где возглавляю Кузбасский симфонический оркестр. Параллельно я являюсь профессором Пекинской консерватории, где преподаю дирижирование. В этом году Пекинской консерватории исполняется 75 лет, и в ноябре пройдет цикл концертов, посвященных этому событию. Еще один цикл концертов пройдет в Национальном театре Пекина (один из крупнейших комплексов классического искусства в мире, включающий в себя оперный театр, драматический театр и концертный зал). В программах – классическая музыка, в том числе, оперная, а также народная китайская и киномузыка. Здесь в Саратове у меня запланирован концерт в феврале. Партнером по сцене будет молодой российский скрипач, лауреат престижных международных конкурсов Никита Борисоглебский.

Беседовала Наталья Григорьева