7 и 8 февраля в Саратове прошли концерты молодого органиста из Нидерландов Маттиаса Хавинги совместно с филармоническим ансамблем старинной музыки «Трио-соната». Напомним, «Трио-соната» уже более 20 лет радует саратовцев исполнением музыки барокко и других музыкальных стилей, а также концертирует в других городах России и за рубежом. После концерта музыканты Елена Лельчук, Владимир Скляренко и Маттиас Хавинга рассказали о своей встрече, актуальных проблемах музыкального исполнительства и творческих планах.

– Расскажите о вашей дружбе. Как вы встретились, как решили создать совместный проект?

Е.Л.: Мы много слышали о Маттиасе от наших голландских друзей и решили присмотреться, поскольку нам очень интересны молодые исполнители, как российские, так и зарубежные. Молодость – это свежий взгляд, новаторство, подобное сотрудничество нам кажется плодотворным. С Маттиасом мы встретились недавно на концерте его педагога и сразу нашли общий язык. Потом услышали друг друга в концертах и решили попробовать выступить вместе. Но должна сказать, что это поступок – приехать в Россию в такой обстановке. Я имею в виду политическую ситуацию.

– Маттиас, как решились на такой поступок?

М.Х.: Не вижу в этом геройства, я же не через Украину ехал. В Саратов летел через Москву. Что касается политики, то ею не занимаюсь. Прежде всего я музыкант и хочу исполнять музыку. Считаю, что люди искусства и культуры должны быть выше политических амбиций. Сегодня у меня есть возможность выступать на одной сцене с моими друзьями, и я этому рад.

– Это Ваш первый визит в Россию. Поделитесь впечатлениями.

М.Х.: О! Впечатления разные. Россия очень широка и прекрасна. Очень нравится русская зима. В Голландии зима скучная – там много дождей, а здесь холодно и лежит снег. Замечательно видеть столько снега зимой.

– Как переносите русский холод?

М.Х.: Хорошо. Я оказался готовымк русской зиме.

Е.Л. (смеется): Маттиас, можно я расскажу о твоей жене? Когда он собирался  в Россию, жена спросила, в какой обуви он собирается ехать. Маттиас показал ей свои обычные туфли, на что супруга посоветовала взять лыжные ботинки. И знаете, вчера мы гуляли по городу, шел мокрый снег, и ноги промочили все, кроме Маттиаса. Его замечательная супруга дала очень дельный совет.

– В каких городах, кроме Саратова, планируете выступить?

М.Х.: В рамках этого визита выступаю только в Саратове.

– Маттиас, Вы концертируете в Европе, обеих Америках, теперь и в России. Публика везде одинакова?

М.Х.: Нет, конечно. Публика отличается даже в разных странах Европы. Французы, испанцы, итальянцы – все разные. В Голландии публика довольно сдержанна, в России – более открыта и эмоциональна. Это очень теплый прием.

Е.Л.: Следует отметить особенность нашей сегодняшней публики (после концерта в областной научной библиотеке. – прим. автора). Мы выступали в рамках серии концертов, организованных для «Клуба любителей книги», среди членов которого многие не могут позволить себе купить дорогой билет на консерваторский концерт. Поэтому уже несколько лет мы проводим эту благотворительную сессию, в ходе которой знакомим публику с новыми проектами, как правило, подготовленными совместно с нашими друзьями. В рамках этой программы услышать орган публике посчастливилось только второй раз.   

– По поводу восприятия классики. К сожалению, классическая музыка не так популярна, как, скажем, рок- или поп-музыка. Но говорят, что в Европе с этим дела обстоят намного лучше, чем в России. Расскажите: что делается в Голландии для популяризации классического искусства?

М.Х.: Не скажу, что в Европе классика более популярна, чем в России, я в этом не уверен. Мы создаем много разных программ, прежде всего образовательные программы для детей. Учитываем детские интересы и особенности их восприятия. Например, то, что дети не смогут выслушать всю сонату целиком, им надо играть понемногу, поэтому выбираем репертуар – пьесы, которые длятся одну-три минуты, чтобы они могли выслушать и понять. Кроме того, дети любят истории, и мы берем в концерты музыкальные сказки, такие как «Петя и волк» Прокофьева. Детские концерты довольно сжаты, длятся не больше 45 минут, чтобы наши маленькие слушатели не успели устать.

– А с формой концертов экспериментируете? Например, с проведением концерта не в традиционных залах, а в более непринужденной обстановке.

М.Х.: Да, конечно, мы проводим много разных экспериментов. В том числе и с местом проведения концерта. Классику играют даже в ресторанах и пабах, где люди довольно расслаблены и отдыхают.

– Маттиас, Вы записали три диска, и один из них «Пассакалии», где Вы исполнили пассакалии от XVII-XVIII веков до новаторских произведений Макса Регера и Дмитрия Шостаковича. Почему выбрали именно этот жанр? Для Вас пассакалия – это особая философия?

М.Х.: Это был диск, и мне хотелось создать в записи нечто завершенное по форме, как совершенную форму музыкального произведения, поэтому я взял пассакалии разных стилей и постарался показать их с высоты разных стилевых направлений. Там есть очень интересные образцы, например, малоизвестная и редко исполняемая пассакалия Мендельсона, написанная композитором в юном возрасте. Кроме того, орган – величественный инструмент, и сам жанр пассакалии очень соответствует органному звучанию. 

– Раз уж мы заговорили о стилях, давайте остановимся на звуке в музыкальной интерпретации. Насколько я знаю, Баха в свое время ругали современники за излишнюю, как им казалось, страстность исполнения, особенно, когда речь шла об исполнении музыки в храмах…

М.Х.: Я думаю, Баха могли ругать в некоторых католических церквях. Такие же строгие традиции и в англиканской церкви, но это не везде так. Думаю, Бах играл страстно и в церкви тоже.

– А Вы? Ведь Вы тоже работаете в церкви. Для Вас стиль исполнения в церкви и стиль на сцене различны или нет?

М.Х.: Я тоже везде играю с большим чувством, но в храме должно быть особое благоговение. Музыка, звучащая в храме, – это особое состояние, оно требует понимания того, к Кому ты обращаешься.

– Позвольте задать неприличный вопрос. Для Вас работа в храме – это только музыка, которую исполняете, или все-таки что-то большее в душе?

М.Х.: Если бы я совсем не был религиозным, то не стал бы работать в храме. Я верю и порой задумываюсь о вопросах веры. Но я могу во многое верить, а кто мне скажет, что все это правда? В принципе, да, важнее для меня музыка, но, понимая, к Кому я обращаюсь через исполнение этой музыки, стараюсь ответственно подходить к выбору репертуара. То есть «Тико-тико», например, в храме играть я не стану. Всему свое место.

– Вы уже стали победителем международного конкурса молодых органистов в финляндской Котке. Дайте совет молодым музыкантам: что нужно для победы?

М.Х.: Я тоже еще молодой музыкант (смеется). Интересный вопрос… Скажу так: нужно на самом деле любить музыку и заниматься у хорошего педагога.

 – И напоследок, поделитесь творческими планами. Есть произведения, которые особенно хочется сыграть? Каким в целом Вы видите свой творческий путь в ближайшее время?

М.Х.: Хотел бы отыграть серию концертов в Купол-церкви, где я работаю. Там есть публика, которая ждет этих концертов. Там же хотелось бы записать диск, поскольку в этом храме великолепная акустика. Иногда думаю о преподавательской деятельности в Амстердамской консерватории, мне это интересно, но пока не знаю, буду ли преподавать. В отношении репертуара – очень хотелось бы сыграть произведения Мессиана и Пуленка. Мне кажется, эта музыка очень интересна и соответственна звучанию органа. 

Беседовала Наталья Григорьева